С обоснованием необходимости договора выступил министр иностранных дел И. Иванов, который ограничился общими рассуждениями о важности сотрудничества и партнерства России и Украины. В его докладе четко прослеживалась идея об окончательном разъединении Украины и Российской Федерации, признавались неоспоримыми территориальная целостность и границы Украины. При этом нелепо звучали ссылки высшего дипломатического чиновника России на необходимость соблюдать Хельсинский заключительный акт (1975 г.) о нерушимости границ и территориальной целостности государств, ибо этот акт был цинично попран разрушением территориальной целостности и границ СССР (России), а также Югославии и в определенном смысле Чехословакии.
Но вот целостность незаконно провозглашенной «независимой» Украины и нерушимость ее границ Иванов всячески защищал. Он напомнил, что в ноябре 1991 года 90 процентов украинцев на референдуме высказались за суверенитет и территориальную целостность Украины (но не за выход из СССР. – В.Ж.). Но он «забыл» сказать, что большинство украинцев проголосовало 17 марта 1991 года за сохранение СССР. А в ноябре 1991 года перед украинцами поставили лишь вопрос: хотите экономической самостоятельности? Конечно, все хотят экономической самостоятельности. О политической же самостоятельности тогда речь не шла. Поэтому министр обманул депутатов, ссылаясь на результаты украинского референдума осенью 1991 года.
Бездоказательно отметая все аргументы, министр безапелляционно заявил, что и Крым, и Севастополь «юридически» (и конечно, фактически) являются частью Украины. Оказывается, по его мнению, Хельсинский документ 1975 года в части границ и территории Украины действует, а вот законодательные акты СССР 40–50-х годов, в частности о Севастополе, а также мнение докладчиков подкомиссии Совета Европы по этим проблемам не имеют «никакого правового основания». Напомним, что 26 сентября 1995 года Парламентская ассамблея Европы признала, что в 1954 году Украине Крым был передан только в административное управление. Судьбу Черноморского флота докладчик увязал не с возвращением Севастополя под полную юрисдикцию России, а с передачей этого города русской славы полностью Украине. Иначе, по его мнению, возникнут «дополнительные проблемы» для Черноморского флота.
Вот где проявился «двойной стандарт», против которого дипломат вроде бы возражал. По существу, аргументы министра не поддаются никакой логике. А ведь министр иностранных дел должен владеть и логикой и знаниями и в области истории, и в области международного права. Но, по видимому, над ним довлели не соображения международного права и национальных интересов России, а воля Президента Ельцина и его антироссийского окружения.
Совершенно не убедительными были и рассуждения руководителя российского МИДа о том, что российско-украинский договор удержит Украину от дальнейшего сближения с НАТО. Более того он запугивал российских депутатов тем, что если они не ратифицируют договор, то это толкнет Украину в объятия НАТО. Министр как бы закрыл глаза на то, что НАТО уже глубоко проникло на Украину и что указанный договор лишь даст Украине новые правовые возможности для дальнейшего сближения с НАТО. Признание Россией окончательности границ с Украиной позволит НАТО вмешиваться в дела Украины, не оглядываясь на позицию России. Создавалось впечатление, что официальный деятель России выступал скорее не как ее дипломат, а как представитель Украины или тех западных антироссийских кругов, которые хотят закрепить дезинтеграцию Российского государства.
Даже такой откровенный представитель «пятой колонны» в России, как Лукин, в целом высказываясь за ратификацию договора, заявил, что он не является «железной гарантией» от вовлечения Украины в НАТО. А во фракции «Наш дом – Россия» первоначально было принято решение голосовать против ратификации договора, но затем под давлением его сторонников в Думе и за ее стенами депутаты фракции в основном решили его поддержать. Не удивительным было и решение фракции «Яблоко» голосовать за ратификацию договора. Депутаты этой фракции давно и последовательно выступают против национальных интересов России и выполняют роль «пятой колонны». Сомнения возникли у аграриев и некоторых депутатов из «Российских регионов», которые высказывались, по крайней мере, за отсрочку ратификации договора.
Против ратификации этого документа выступил председатель Комитета по СНГ Г. Н. Тихонов. Он заявил, что «это только договор о дружбе двух президентов» и показал его антироссийскую направленность. По договору, отметил он, ограничивается пользование русским языком практически на всей территории Украины, а там проживают миллионы русских, да и большинство украинцев говорит преимущественно по-русски. Даже в Крыму, где бесспорно большинство населения – русские, ввели в качестве государственного только украинский язык. По существу, это не договор о дружбе между украинцами и русскими, а документ, который эту дружбу может лишь подорвать.
С. Н. Бабурин также подчеркнул, что договор лишь ухудшает российско-украинские отношения, отвергает идею единой обороны двух государств, а говорит лишь о сотрудничестве в вопросах обороны, предлагает не объединяться, а просто дружить. Депутат напомнил, что в соответствии с утвержденной Кучмой 4 ноября 1998 года программой сотрудничества с НАТО Украина рассматривает НАТО как наиболее эффективную структуру коллективной безопасности в Европе и что стратегической целью Украины является полномасштабная интеграция в европейские и евроатлантические структуры. Бабурин выступил против намерения любой ценой ратифицировать договор.
Но радикал-демократы и коммунистические депутаты, особенно Зюганов и Селезнев, высказались за немедленную ратификацию договора. Признавая на словах преступный характер Беловежья, Зюганов на деле смирился с его решениями, разделившими Российское государство на несколько независимых частей. Призывая ратифицировать договор, который вновь подтверждал ликвидацию СССР, он с воодушевлением разглагольствовал о том, что взамен договорного согласия России на признание незаконных границ Украины эти границы станут «прозрачными» и он свободно будет ездить на Украину, навещать своих родственников. Ну, разве это не признание необратимости искусственного расчленения России в Беповежье в 1991 году, и в частности, отрыва от нее ее органической части – украинской территории и других территорий? Более того, Зюганов запугивал депутатов тем, что, мол, на Украине есть враждебные России силы, которые поднимут шум, если российская Дума не ратифицирует договор. Но он не сказал, что большинство населения Украины стремится к воссоединению с Россией и что именно это большинство определит в конце концов судьбу нашей общей Родины.
От имени фракции ЛДПР я подверг резкой критике не только сам договор, но и всю политику разъединения Украины от России. Я поставил перед депутатами самый коренной вопрос, о каком государстве идет речь, с каким государством мы заключаем договор? Как сложилось это государство? Найдите в истории, а я историк, хоть один факт о том, где и когда существовало такое государство? Может быть, это была Украина с Петлюрой и Махно в 1917–1922 годах? Но всех петлюровцев и махновцев быстро изгнали сами же украинцы и русские. К тому же украинцы никогда не отделяли себя от русских. Различение их от русских было сделано искусственно теми, кто издавна стремился раздробить или уничтожить Россию. Киев – это начало России. В истории никогда
